О РАН:
ВВП, как и подавляющее большинство населения страны, по-видимому, считает, что члены и членкоры РАН должны быть крупными учеными. Однако реальность, безусловно, состоит в том, что это не является ни необходимым, ни достаточным условием членства в Академии или руководства ею.
… что академик не может быть ни шарлатаном, ни обманщиком. Но почему, где это сказано? И как можно этого избежать, если членство в академии пожизненное?! Никто не застрахован от того, что у него вдруг не поедет крыша.
Полезно ли сообщество людей, занимающих высокие посты в государственной системе науки и высшего образования? Очевидно, да. Этим людям важно встречаться, чтобы знать, что и где происходит, куда ветры дуют, что и где можно, в хорошем смысле, урвать для своих учреждений. Это крайне важно для преодоления все еще существующего разрыва между наукой и образованием. Наличие в такой организации людей из правительственных структур, безусловно, также очень полезно.
Другой вопрос, что такая организация должна быть негосударственной, и получать дополнительную государственную стипендию ее членам за выполнение своих прямых обязанностей неэтично.
ребования к членам или руководству этой организации быть крупными учеными быть не должно. Называть такую организацию «академией», а ее членов «академиками» было бы неправильно. Отсутствие сакрального звания академика освободило бы членов организации от необходимости казаться тем, чем они на самом деле не являются, и позволило бы сосредоточиться на вопросах оптимизации работы вверенных им учреждений в очень непростых российских условиях.
Президент такой организации выбирался бы ее членами по внутреннему регламенту, и если члены действительно заинтересованы в том, чтобы иметь достойное представительство перед различными госструктурами, а ведь именно от них зависит финансирование, то, наверное, они выберут какого-нибудь ректора-директора побойчее-половчее и вхожего в высшие сферы.
начит ли это, что Академия России не нужна? Конечно же, нет, она необходима. Как общественная организация, объединяющая лучших специалистов по различным областям науки, людей, внесших вклад в мировую науку и т. д. Условно говоря, академия Стаса Смирнова, а не, например, Давыдова-младшенького (Станислав Смирнов — российский математик, лауреат Филдсовской премии, Михаил Давыдов – сын директора РОНЦ имени Н.Н. Блохина, академика РАН Михаила Давыдова; был снят с должности директора НИИ клинической онкологии после обвинений в семейственности, — прим. Indicator.Ru).
Члены такой академии действительно могут привлекаться к экспертизе (платной) различных проектов, как государственных, так и частных. Например, проверять предложения ректоров-директоров «на вшивость», ведь за ними нужен глаз да глаз. Члены академии также будут служить ролевыми моделями для молодых ученых, студентов и школьников, мечтающих посвятить себя науке. Они будут лицом российской науки как внутри страны, так и вне ее пределов. Ядром такой академии мог бы быть «Клуб 1-го июля», только им пришлось бы действительно выполнить свое обещания выйти из РАН, организовать свою академию и не допустить ее превращения в РАЕН, то есть не принимать кого попало.
Так как и первая, и вторая организации, которые можно было бы выделить из теперешней РАН (кстати, очевидно, что есть люди которые с полным правом могут претендовать на членство в обеих), общественные, а ее члены не получают стипендий за членство от государства, то ни о каком разговоре о назначении их руководителей кем бы то ни было не может быть и речи. Ситуация станет обратной тому безумию, которое якобы обсуждается в Думе: и та и другая организация могли бы влиять на законотворчество в областях, затрагивающих интересы их членов, а не ожидать с трепетом, что условная Матвиенка придумает способ назначения им начальника.
Последний и на самом деле самый важный компонент научной системы страны — это собственно российские ученые, работающие в лабораториях. Именно они создают славу российской науке и выносят на себя тяготы работы в условиях, которые заведомо хуже условий работы в развитых странах Запада, а с некоторых пор и Востока. Повлияет ли ситуация с РАН на этих людей, условия их работы и то, как они воспринимаются мировым научным сообществом?
Мне кажется, что эффект будет минимальным независимо от того, что произойдет с РАН как с организацией. Российская наука, российские студенты, российские ученые — это международный бренд.
Выделение мое.
)
Институт математики, механики и компьютерных наук ЮФУ, 2005–2021